Умрёте - сразу проситесь в ад, в раю вас ждёт разгневанный Профессор (с)
Название: О палантирах
Бета: Йозаянка
Форма: аналитика
Размер: 3300 слов с примечаниями и цитатами
Категория: джен
Рейтинг: G – PG-13
Краткое содержание: Что мы знаем о палантирах?
Их было семь, их создал Феанор, их привезли в Средиземье Элендил с сыновьями, часть погибла, два фигурируют во «Властелине колец». В палантир можно было увидеть то, что хотел смотрящий, через два палантира можно было общаться наподобие осанвэ.
Всё так?
Авторская пара слов: ох, как я дописывала эту статью в дедлайн) Это при том, что начала писать ещё в ноябре - но дотянула, естественно, до последнего дня.
На самом деле, здесь нет моей точки зрения - по крайней мере, я выпалывала её, как могла. Я старалась собрать ту информацию, которую дал Толкин в разных текстах, порой в неожиданных; трактовать её, разумеется, можно разными способами.
Что мы знаем о палантирах?
Их было семь, их создал Феанор, их привезли в Средиземье Элендил с сыновьями, часть погибла, два фигурируют во «Властелине колец». В палантир можно было увидеть то, что хотел смотрящий, через два палантира можно было общаться наподобие осанвэ.
Всё так?
Между тем в абзаце выше очень много ошибок, кроме того, он неполон. Целью этой статьи и является сбор разрозненной информации об этих удивительных Камнях.
Начнем с истории палантиров, а потом обсудим их свойства.
Вопросы и неясности начинаются уже с создания.
Обратимся к свидетелям. У нас есть ровно две фразы о создании палантиров. Первая – из рассказа Гэндальфа Пиппину: «Палантиры появились на Заокраинном Западе, в Эльдамаре, у нолдор. Быть может, их сделал сам Феанор, и было это так давно, что не нашими годами мерить» (1). Заметим, что в первой фразе сказано: «Noldor made them», а в следующей – «Fëanor … wrought them». Если первый глагол Толкином не раз употреблялся в значении создания (скажем, о Сильмариллах), то второй, пожалуй, имеет скорее смысл не изобретения, а мастерения конкретных Камней. Таким образом, наиболее вероятной кажется такая трактовка: «изобрели нолдор, а эти конкретные семь, возможно, делал Феанор». А возможно, и нет – нет никаких данных о том, как созданные Феанором палантиры могли попасть во Вторую Эпоху в Нуменор.
Есть ещё один источник, говорящий о происхождении палантиров. Совершенно неожиданно, но это «Дангвет Пенголод» — беседа Пенголода и Эльфвине; вообще-то разговор о языках и изменениях в них, местами он очень любопытен, и в самом конце там мелькает неожиданная фраза: «Даже Зрячим Камням работы древних мастеров не под силу было бы полностью соединить разлученных, да и Камней, и мастеров, способных их создать, было мало» (2).
В этой фразе Феанор не упоминается вообще.
В «Сильмариллионе» в аманских главах так же нет никаких упоминаний о палантирах; правда, есть фраза о неких кристаллах, созданных Феанором, «в которых можно было различать предметы, находящиеся на далеком расстоянии — различать ясно, хотя и уменьшенными — как если бы глядя взором орлов Манвэ» (3). В принципе, схоже по свойствам с палантирами, но всего лишь схоже; вот что сказано в «Неоконченных сказаниях» о палантирах: «С высоты они видели вдаль на большое расстояние, но изображение было расплывчатым и искаженным, и передний план смешивался с тем, что было позади» (4). Вероятно, в цитате об изобретении Феанора описывается все же нечто иное — обычные линзы, или же какие-то предтечи палантиров.
Таким образом, по совокупности трех указаний никак нельзя считать вывод об изобретении палантиров Феанором бесспорным. Мы бы скорее предположили коллективное изобретение – и, как следствие, отсутствие упоминаний о конкретном изобретателе; возможно, и при участии Феанора. Известно, что палантиры созданы нолдор в древности (очевидно, в Валиноре в Предначальную Эпоху) — возможно, отсюда и возникает вывод об авторстве Феанора.
Перейдем теперь к вопросу о количестве зрячих Камней.
Элендил привёз в Средиземье семь палантиров, здесь всё просто (это повторяется и в «Сильмариллионе», и во «Властелине Колец» неоднократно). Но вот что говорит нам глава «О Кольцах Власти и Третьей Эпохе» (а так же глава «Палантиры» из Неоконченных и Приложения к ВК): «Всевидящий Камень Эмин Бэрайда помещен был в Элостирионе — высочайшей из башен. Часто, когда тоска овладевала Элендилем, он отправлялся туда и долго вглядывался в бесконечные морские просторы; и многие верят, что иногда мог он даже узреть вдали башни Аваллонэ, что на Эрессэа — там обитал и обитает ныне Верховный Камень» (5).
Итого – восемь. Как минимум, восемь.
Потому что далее в той же главе есть странная фраза: «Камни звались палантиры, что означает «видящие издалека», но те из них, что были в давние времена привезены в Средиземье, сгинули бесследно». Мы даже приведём английский оригинал: «They were called the Palantíri, those that watch from afar; but all those that were brought to Middle-earth long ago were lost». Сам текст описывает события Третьей Эпохи от ее начала, и, следовательно, относительно него гибель Нуменора — вовсе не «давние времена»; грамматическая же конструкция, использованная Толкином, достаточно сложна для восприятия, но позволяет сделать вывод, что помимо обсуждаемых палантиров — семи, привезенных Элендилом — были какие-то еще, привезенные в Средиземье ранее и сгинувшие; по-видимому, и само название «палантиры» возникло тогда, а не в конце Второй Эпохи. Косвенным подтверждением может служить и эпессэ короля Нуменора Тар-Палантира, Провидца: возможно, именно такое имя он взял потому, что слышал слово прежде. Сопоставив цитату о ранее сгинувших Камнях с упоминанием «немногих мастеров» из «Дангвет Пенголод», можно предположить, что палантиры не были уникальным явлением в Предначальную Эпоху, хотя и оставались редкостью; по всей вероятности, сколько-то было взято в Исход и сгинуло в битвах Первой Эпохи.
Известно и историческое расположение семи палантиров: «Камни Элендила помещены были в башне на Эмин Бэрайд, на Амон Сул и в Аннуминасе. Камни же сыновей его находились в Минас Итиле и Минас Аноре, а также в Ортханке и Осгилиате». Следовательно, можно подсчитать, сколько палантиров живы и действуют во «Властелине Колец»: их пять. Один в Валиноре, один у Кирдана в Элостирионе, один в Ортханке, один у Денетора и один, возможно, у Саурона. Впрочем, любопытно, что как раз последнее – допущение, в том смысле, что изнутри текста подано как догадка Гэндальфа. Обоснованная, логичная, но – только догадка, потому что в руинах Барад-Дура палантир не нашли и, видимо, не особо искали, а Саруман — единственный живой свидетель — нигде не подтвердил и не опроверг эту гипотезу. Это утверждается в примечаниях к тексту «Палантиры»: «В Повести лет под 2002 г. и в Прил.1 [Приложении 1 к «Властелину колец» — прим. автора] о том, что палантир после падения Минас Итиля попал в руки Саурона, говорится как об установленном факте; но отец пояснял, что эти анналы созданы после Войны Кольца, и что это утверждение было хотя и верной, но догадкой. Итильский Камень так и не нашелся; вероятнее всего, он погиб вместе с Барад-дуром».
Обратимся теперь к истории палантиров, вернее, к известной нам части.
Что было с Камнями до конца Второй Эпохи – тайна, покрытая мраком веков. Но приблизительно в последнее столетие Нуменора эльфы с Тол-Эрессеа привезли их в Нуменор и подарили: согласно тексту «Палантиры» — Элендилу, согласно главе «О Кольцах Власти» — Амандилу, и там недвусмысленно утверждается, что было это уже во времена власти Саурона (6). Учитывая принятую в Средиземье иерархичность, кажется логичным, что такой дар был вручен старшему в роду, главе; в то же время, поскольку палантиры никак не проявили себя при Амандиле, понятно, отчего текст «Палантиры» может опускать упоминание о нем как несущественное.
Далее Семь Камней были увезены из Нуменора беглецами на кораблях: «Три Камня взял Элендил, и по два — его сыновья» (см. цитату выше о размещении палантиров).
В дальнейшем Камни использовались как для связи, так и для наблюдения (о свойствах палантиров речь пойдёт ниже).
После оставления Аннуминаса в 851-м году Третьей Эпохи палантир был перевезен в Форност; туда же был доставлен палантир Амон Сул после падения этой башни в 1409-м году. Эти Камни оставались в Форносте до падения города в 1974-м году; при бегстве король Арведуи увез с собой оба Камня, и они погибли вместе с ним в 1975-м: «Так погиб последний король [Артэдайна — прим. автора] Арведуи, и с ним утонули палантиры» («Приложение 3 к «Властелину Колец»).
Таким образом, в северных королевствах не осталось палантиров, кроме смотрящего на Запад.
Камень Осгилиата погиб во время распри Кастамира в 1437-м году — утонул в Андуине. В 2002-м году пала крепость Минас-Итиль, и палантир был захвачен. После этого, согласно тексту «Палантиры», Камни более не использовались: «Когда окончились дни королей и пал Минас-Итиль, Камнями, по-видимому, перестали пользоваться, так как в летописях о них более не упоминается. После того, как Арведуи — последний Король — погиб в кораблекрушении в 1975 г., на севере не осталось ни одного Камня, который мог бы отозваться южными Камням. В 2002 г. был потерян итильский Камень».
Оставались лишь Камни Ортханка и Минас-Анора, впоследствии переименованного в Минас-Тирит. Первый из палантиров был забыт и попал в руки Сарумана, получившего Ортханк в 2759-м году Третьей Эпохи (возможно, впрочем, что Камень был передан с башней сознательно); второй же хранился в тайне в Минас-Тирите и, по-видимому, не использовался никем до Денетора II. Дальнейшая история палантиров довольно подробно описана во «Властелине Колец», и излагать ее здесь мы не станем, а обратимся к свойствам этих Камней, описанных в двух текстах: в собственно «Властелине Колец» и в главе «Палантиры» «Неоконченных преданий Нуменора и Средиземья».
В текстах встречается описание только тех семи Камней, которые были привезены в Средиземье. Приведем всю цитату из всё того же текста «Палантиры»: «Камни представляли собой идеальные сферы. Когда они были в бездействии, казалось, что они сделаны из непрозрачного черного стекла или хрусталя, но очень прочного. Меньшие Камни были около фута в диаметре, а большие, например, Камни Осгилиата или Амон Сул, были так велики, что их нельзя было поднять в одиночку» (7).
Это описание не вполне согласуется с тем, что дано во «Властелине Колец»: «Это был хрустальный шар, темный, но с огнем внутри» (8). Позже, однако, никакой внутренний огонь не упоминается, вернее, он разгорается только после начала контакта: «Сначала шар был черным как смоль, только блики лунного света скользили по его поверхности. Потом внутри что-то засветилось и стало двигаться. Пиппин уже не мог оторваться. Вскоре вся внутренность шара запылала, в нем перемещались какие-то огни». Возможно, свечение после падения осталось, потому что Грима смотрел в палантир прежде, чем выбросить его, и тем самым активировал?
Так же говорится, что палантиры нельзя было разбить или поцарапать, ударив или уронив с высоты. Сцена в Изенгарде прекрасно это иллюстрирует: Грима выбрасывает Камень из верхнего окна башни, тот разбивает ограду, падает на ступеньки — и не получает ни царапины.
Более о физических свойствах палантиров неизвестно ничего, зато довольно много говорится о принципах их работы.
Камни могли выполнять две функции: показывать по желанию смотрящего некое событие, местность либо человека – или же устанавливать связь со смотрящим в другой палантир; судя по названию «видящий далеко» — для давших это имя приоритетной была именно эта возможность. Могло ли второе применение оказаться «побочным эффектом», всего лишь следствием из основного свойства? Возможно, и так.
Кратко перескажем те абзацы, которые описывают применение палантиров по прямому назначению.
Поодиночке палантиры могли только смотреть, передавая изображение, но не звук. Достаточно широко известно описание «ориентированности» палантиров: наличие некой никак не обозначенной на самом Камне вертикальной оси, причем изображение могло передаваться только по «экватору», «полюса» же палантиров не могли передавать изображение. Так же в том же тексте «Палантиры» говорится, что малые Камни были ориентированы еще и по сторонам света, то есть западная сторона Камня «смотрела» строго на запад и так далее. Таким образом, то, что Пиппин, повращав палантир, случайно расположил его так, что смог увидеть изображение – не закономерное следствие, а удачный случай.
Однако в примечаниях к этому тексту Кристофер Толкин сообщает, что «в более поздней отдельной записи отрицается, что палантиры были поляризованы или ориентированы; но никаких пояснений не дается». Это, в принципе, выглядит логичным в свете того, что во «Властелине Колец» в палантир смотрит не только Пиппин, но и спустя некоторое время – Арагорн. А после того, как Пиппин выронил Камень, верная ориентация явно была утрачена, Арагорну пришлось бы долго отыскивать ее вновь.
Однако недостаточно было просто посмотреть в палантир (даже верно ориентированный), чтобы увидеть там определенную картину; для этого следовало приложить волевое усилие, причем тем большее, чем большей четкости и детальности хотелось от изображения: «Но если наблюдатель был опытен и обладал сильной волей, он мог приблизить и увеличить отдаленные предметы, сделать их более четкими и удалить "задний план". Например, человек в палантире виделся крошечной фигуркой, размером в полдюйма, и его трудно было разглядеть на фоне ландшафта или в толпе; но усилием воли изображение можно было сделать четким и увеличить до фута, так что он был виден отчетливо, как на картинке, и наблюдатель мог узнать его в лицо. С помощью большего усилия можно было даже проявить отдельные детали, интересующие наблюдателя: к примеру, можно было посмотреть, нет ли у него на руке кольца» (9).
Известно так же, что с палантирами проще было совладать тому, кто имел право ими пользоваться. На этот счет есть прямое указание в той же главе о палантирах: «Денетору помогало еще и то, что Камни легче повиновались тем, кто пользовался ими по праву: во-первых, законным "наследникам Элендила" (например, Арагорну), а во-вторых, тем, кто подобно Денетору, унаследовал право на них, чем Саруману или Саурону».
Еще один любопытный момент, связанный со «зрячестью» палантиров — это потенциальная возможность спрятать нечто от смотрящего в Камень. Прежде всего это обычная темнота: «Палантиры свободно видели СКВОЗЬ физические препятствия, но не видели того, что находится в темноте: они видели то, что находится ЗА горой или ЗА каким-то неосвещенным пространством, но внутри они видели только то, на что падал хоть какой-то свет. Сами они ничего не освещали». По-видимому, использовать палантиры ночью было довольно затруднительно — разве что лунной.
Однако кроме естественной темноты существовало еще и некое «затемнение», «благодаря которому отдельные предметы или места виделись в Камне только как пятна тени или густого тумана». Подробностей того, как именно это затемнение создавалось, в тексте нет, напротив, сообщается, что это было утраченной тайной палантиров. Можно предположить, что для создания подобного «затемнения» нужно было, как минимум, знать о существовании палантиров и строить защиту специально. Впрочем, возможно, что какие-то чары (темной или даже светлой природы) сами по себе оставались непроницаемыми для чужого взгляда (скажем, Завеса Мелиан могла обладать подобным свойством — а могла и не обладать, никаких данных в текстах нет). Судя по тому, что основная информация об использовании палантиров относится к Третьей Эпохе — можно предположить (с большим основанием), что создать подобное «затемнение» могли и люди, и тогда это было задачей скорее на силу воли, чем на владение чарами; но нет информации и о том, что большей волей можно было подобное затемнение преодолеть.
Отметим еще, что в примечаниях к этому тексту есть ссылка на более позднюю заметку Толкина, в которой сказано следующее: «Они хранили в себе увиденные образы, так что в каждом накапливалось много сцен и картин, иногда из отдаленных эпох. Они не "видели" в темноте, т.е. того, что не было освещено. Их обычно хранили в темноте, потому что так легче было видеть то, что они показывают, и они меньше «перегружались» всякими посторонними изображениями». Несколько иная концепция «видения» палантиров, из которой совершенно неясно, как можно было увидеть место, в котором палантира никогда не было. Однако этот момент неожиданно объясняет описание из «Властелина Колец»: «Говорят, что с тех пор всякий, заглянувший в этот Камень, если его воля недостаточна, чтобы направить взгляд к другой цели, видел в нем только две старческие обугленные руки» (10).
В том же примечании сказано, что «у каждого Камня было свое «идеальное расстояние», на котором было видно лучше всего. Большие палантиры видели дальше малых; для малых «идеальное расстояние» составляло около пятисот миль».
Еще одно, весьма любопытное указание на способности одинокого Камня содержится в тексте «Властелина Колец»: «Вот только один, сам по себе, он [палантир Ортханка — прим. авт.] показывает или очень дальние, или очень давние дела» (11), — говорит Гэндальф и мечтает «заглянуть через глубины времени и пространства и увидеть <...> те дни, когда Белое и Золотое Деревья стояли в цвету!». Это в самом деле очень давние времена — и очень дальние. Значит ли эта фраза, что палантиры способны показать и Валинор (по крайней мере, до Низвержения Нуменора и замыкания Арды в шар)? Вероятно, да, Гэндальф говорит очень уверенно — а не может посмотреть в палантир не по техническим соображениям, а из-за Саурона.
Способность показывать прошлое отмечается и в тексте «Палантиры», правда, вскользь; зато в примечании сообщается, что «образы прошедшего были тем отчетливее, чем древнее». Впрочем, это отрывок из тех же поздних заметок, где ранняя концепция палантиров была частично переработана.
Рассмотрим теперь последний и весьма интересный, момент, связанный с палантирами: возможность связи через два Камня. «Когда два человека одновременно управляли двумя сообщающимися Камнями, они могли вступать в контакт и обмениваться мыслями (которые воспринимались как речь), и то, что видел и знал один из собеседников, становилось известно и другому», — говорит текст «Палантиры» и тут же оговаривается, что до Саурона никому не приходило в голову подавлять чужую волю в таком общении: прежде палантиры всего лишь заменяли разговор-осанвэ.
При таком разговоре палантиры не передавали звук — общение велось мыслью. Отмечается, однако, что «с помощью палантиров нельзя было проникать в мысли людей, не знающих или не желающих этого: передача мыслей зависела от воли обоих собеседников, и мысль могла быть передана только с помощью двух сообщающихся Камней». Известно так же, что разговор двух палантиров можно было подслушать — но сделать это мог только тот, кто владел старшим из Камней: «Саурон не мог вмешаться в их беседы: "подслушивать" мог только тот, кто смотрел в главный Камень Осгилиата. Когда два Камня "выходили на связь", третьему они не отзывались».
Здесь необходимо добавить, что семь палантиров, привезенных в Средиземье Элендилом, были связаны между собой в неполную сеть: Гэндальф говорит, что «все Камни были связаны между собой, а тот, что хранился в Осгилиате, был связан со всеми». Не вполне понятно, как именно были связаны остальные палантиры — очевидно, не каждый с каждым, иначе старший палантир не выделялся бы.
По всей видимости так же, Камень в Элостирионе с осгилиатским связан не был: прямо указано, что отозваться на зов южных Камней могли только два, погибших с Арведуи.
Единственное, что Саурон мог — и делал — это притянуть к себе волю того, кто заглядывал в палантир Ортханка, как это было с Пиппином и даже Арагорном. Причем только с этим Камнем: подчинить себе Денетора Саурону не удалось, «настройки» палантира Минас-Тирита на Саурона не произошло. Объясняется это тем, что у Денетора, как у Наместника Гондора, было право пользоваться палантиром, а у Сарумана — нет. Однако влиять на Денетора с помощью палантира Саурон все же мог. «Научившись обращаться с Камнем, Денетор мог узнавать многое о том, что происходит в мире, с помощью арнорского Камня, и даже когда Саурон заметил это, Денетор мог продолжать самостоятельные наблюдения, пока у него хватало сил управлять Камнем по своей воле и противостоять Саурону, который все время пытался "подчинить" себе анорский Камень», — говорится в тексте «О палантирах», и далее утверждается: «Саурону не удалось подчинить его своей воле, он мог влиять на Денетора, только отводя ему глаза». Таким образом, можно понять, что Саурон мог направлять палантир Минас-Тирита, но полностью им не управлял.
Подводя итоги, можно сказать, что, в целом, о палантирах известно довольно много — и до обидного мало. Намечена канва истории, свойств, особенностей — но зачастую отсутствуют конкретика и детали. И все же есть твердые факты, на которые вполне можно опираться — и их немало.
Примечания
(1) «The palantíri came from beyond Westernesse from Eldamar. The Noldor made them. Fëanor himself, maybe, wrought them, in days so long ago that the time cannot be measured in years», «Две крепости», гл. 11.
(2) «Not even the Seeing Stones of the craftsmen of old could wholly unite those that were sundered, and they and the masters that could make them were few», «Dangweth Pengolodh», НоМЕ, XII.
(3) «and other crystals he made also, wherein things far away could be seen small but clear, as with the eyes of the eagles of Manwë», «Сильмариллион», гл. 6.
(4) «From a high place their westward face, for instance, would look to vast distance, its vision blurred and distorted to either side and above and below, and its foreground obscured by things behind receding in ever-diminishing clarity», «Неоконченные сказания Нуменора и Средиземья», гл. «Палантиры».
(5) «It is said that the towers of Emyn Beraid were not built indeed by the Exiles of Númenor, but were raised by Gil-galad for Elendil, his friend; and the Seeing Stone of Emyn Beraid was set in Elostirion, the tallest of the towers. Thither Elendil would repair, and thence he would gaze out over the sundering seas, when the yearning of exile was upon him; and it is believed that thus he would at whiles see far away even the Tower of Avallónë upon Eressëa, where the Masterstone abode, and yet abides», «Сильмариллион», гл. «О Кольцах Власти и Третьей Эпохе».
(6) «These stones were gifts of the Eldar to Amandil, father of Elendil, for the comfort of the Faithful of Númenor in their dark days, when the Elves might come no longer to that land under the shadow of Sauron», «Сильмариллион», гл. «О Кольцах Власти и Третьей Эпохе».
(7) Не самый удачный перевод; в оригинале нет никакого «например», то есть, нельзя сделать вывод о том, что были и другие большие камни.
(8) «a globe of crystal, dark, but glowing with a heart of fire», «Две Крепости», гл. 10
(9) Здесь и далее все цитаты, кроме особо отмеченных, по тексту «Неоконченные предания Нуменора и Средиземья», гл. «Палантиры».
(10) «Возвращение Короля», гл. 7.
(11) «But alone it could do nothing but see small images of things far off and days remote», «Две крепости», гл. 11.