Умрёте - сразу проситесь в ад, в раю вас ждёт разгневанный Профессор (с)
Она до конца не верила, что так будет. Была какая-то безумная эстель — нет, не так. Просто безумие. Она знала, на что способны сыновья Феанора — но не верила, не хотела поверить... А если бы и поверила?
Город не хотел верить. Ей было страшно, она была совсем одна — с двумя детьми. Хоть и была она княгиней Арверниена, а только иногда правитель должен слушаться своего народа. А они — все, и эльдар, и немногочисленные эдайн — были уверены, что именно Камень хранит Гавани. Что именно ему они обязаны и здоровьем своим, и плодородием земли, и отсутствием морготовых тварей... Ей не позволили бы отдать Сильмарилл. Она — не Финрод. Увы. Она лишь слабая женщина, она не посмеет пойти против всех — тем более, если они готовы рисковать собой и своими детьми, то чем она лучше их? Почему ее жизнь дороже? О, если бы он был рядом...
Муж уплыл — он искал в Море чего-то, как и его отец. Эарендил бредил Морем, не мог жить без него. Конечно, когда он отплывал, в этом был смысл, да и семье ничего не угрожало. Но сейчас она почти готова была обвинить супруга в том, что он бросил их, хотя это была и жестоко, и несправедливо.
Когда Эльвинг поняла, что случилось, ее охватила паника. Что делать? Что здесь будет — она знала: то же, что и в Дориате. Дети! Но, может быть, стены устоят? Город защищен...
Поздно! Все рушится, город горит. Оставив детей с верными эльдар, она выбегает на улицу. Любой ценой остановить убийц! Любой ценой... И как можно раньше... Она бежит по улицам, на груди — Наугламир. Она ищет — их. Врагов. Убийц... «Не троньте детей! Не троньте... Возьмите Камень, возьмите жизнь мою — их пощадите...» С холма она оглядывается на дом — он горит. Во дворе идет битва. Она опоздала. Все кончено...
Женщина несется по улицам, не разбирая дороги. Сражающиеся что-то кричат ей, пытаются остановить, догнать — она ничего не замечает вокруг себя. «Элронд! Элрос! Сыночки мои, маленькие... Вы подождите меня, мальчики, я уже близко... Я сейчас. Не бойтесь, мама здесь, мама скоро придет. Мама вас не оставит!»
Холодные волны смыкаются над головой.
Город не хотел верить. Ей было страшно, она была совсем одна — с двумя детьми. Хоть и была она княгиней Арверниена, а только иногда правитель должен слушаться своего народа. А они — все, и эльдар, и немногочисленные эдайн — были уверены, что именно Камень хранит Гавани. Что именно ему они обязаны и здоровьем своим, и плодородием земли, и отсутствием морготовых тварей... Ей не позволили бы отдать Сильмарилл. Она — не Финрод. Увы. Она лишь слабая женщина, она не посмеет пойти против всех — тем более, если они готовы рисковать собой и своими детьми, то чем она лучше их? Почему ее жизнь дороже? О, если бы он был рядом...
Муж уплыл — он искал в Море чего-то, как и его отец. Эарендил бредил Морем, не мог жить без него. Конечно, когда он отплывал, в этом был смысл, да и семье ничего не угрожало. Но сейчас она почти готова была обвинить супруга в том, что он бросил их, хотя это была и жестоко, и несправедливо.
Когда Эльвинг поняла, что случилось, ее охватила паника. Что делать? Что здесь будет — она знала: то же, что и в Дориате. Дети! Но, может быть, стены устоят? Город защищен...
Поздно! Все рушится, город горит. Оставив детей с верными эльдар, она выбегает на улицу. Любой ценой остановить убийц! Любой ценой... И как можно раньше... Она бежит по улицам, на груди — Наугламир. Она ищет — их. Врагов. Убийц... «Не троньте детей! Не троньте... Возьмите Камень, возьмите жизнь мою — их пощадите...» С холма она оглядывается на дом — он горит. Во дворе идет битва. Она опоздала. Все кончено...
Женщина несется по улицам, не разбирая дороги. Сражающиеся что-то кричат ей, пытаются остановить, догнать — она ничего не замечает вокруг себя. «Элронд! Элрос! Сыночки мои, маленькие... Вы подождите меня, мальчики, я уже близко... Я сейчас. Не бойтесь, мама здесь, мама скоро придет. Мама вас не оставит!»
Холодные волны смыкаются над головой.
Нет, там же цитата есть, что по дороге "боялись, что дети погибли", то есть не были уверены
Эльвинг действительно жаль, не жизнь, а сплошные
феанорингипотери, да еще и в фэндоме ее чуть не больше Моргота не любят. Я такое про нее читала, что аж страшно стало.А вообще да, про Эльвинг тоже непонятно. Я даже у кого-то видела
маразмтеорию, что это не слуги феанорингов ее братьев в лесу бросили, а она сама.Я самое сильное, что видела - Элронда, ненавидевшего мать (и соответственно боготворившего Маэдроса). Ну и хищницу-собаку-на-сене-утоплюсь-но-не-отдам Эльвинг, разумеется.
В три года?! Рано начала...
Без этого никуда, как же, жадина-Эльвинг для некоторых канон.
julia_monday, В три года?! Рано начала...
Ну вот я и восхитилась маразматичностью сего предположения.
Мать-ехидна вообще-то часто встречается.