Для Ветер, который сказал мяу.
Смерть. Мелькор и Манвэ
читать дальше- Пощадите!
Моргот заломил руки в отчаянии. Переполненный паникой взгляд шарил по лицам Валар, ища хоть искру сочувствия, из которой можно было бы раздуть пламя.
Бесполезно. Он не видел никого, кто хотел бы помочь ему: плохо скрываемое торжество в глазах Манвэ, отвращение его жены, заплаканные глаза Ниэнны - все равно ведь промолчит, трусишка - искра ярости во взгляде Мандоса, неприкрытая, мстительная радость Астальдо... Победили. Одолели. Затравили. В миг его окончательной победы, когда все Эндорэ упало в руки, как сорванный плод - явились, милосердные. Не своими руками, конечно - побоялись или побрезговали? - но руками этих муравьишек, сотен тысяч остроухих. Теперь судят, пальцем не пошевелив ради победы, судят его, который должен был быть властелином этого мира. Да как они смеют?! Разорвать бы оковы, ударить всей мощью, разметать этих недостойных...
Сил нет. Ничего не осталось, даже жизнь сейчас отнимут.
Он рыдал, склонившись до пола, бессвязно умоляя о пощаде - исчезнуть из мира было невыносимо страшно. Они простят снова, они же милосердные, они заточат его в Мандосе... а оттуда есть выход!
Его подхватили под руки. Двое - Тулкас и Оромэ, самые сильные. Остальные даже сейчас, видно, боятся подойти. Или брезгуют? Падаль, отребье, презренные родичи... Моргот рванулся в бессильном порыве - панический ужас застилал глаза, не давал мыслить ясно, придумать, что сказать, чтобы услышали, пожалели, пощадили...
А Манвэ отвернулся, смерив его напоследок торжествующим взглядом. Все, плевать братцу на него, на все наплевать, не пожалеет больше...
Манвэ и правда отвернул лицо, не в силах смотреть на то, что стало с его братом. И только Варда успела заметить, что в синих глазах стояли слезы.